Счастливый момент - Страница 29

— Значит, по-настоящему желанием век больше меня не видеть ты не воспылала? — спросил Серж.

Джун тоже улыбнулась и покачала головой.

— Как ни странно. — Она сощурила глаза и уперла руки в бока. — Хотя должна была. Ты ведь так до сих пор и не объяснил, почему, пообещав позвонить в тот вечер, бесследно исчез на три недели.

Серж завел «сааб» на автостоянку перед рестораном и заглушил двигатель.

— Отыщем свободный столик, усядемся, сделаем заказ, и я расскажу тебе абсолютно обо всем. Договорились?

— Договорились, — ответила Джун.

Посетителей в «Вивальди», да и в остальных заведениях в округе было видимо-невидимо. В этот теплый пятничный вечер никому не сиделось дома.

Джун и Сержу удалось отыскать свободный столик на открытой террасе. И как только они опустились на стулья с плетеными сиденьями, к ним подошел высокий официант с меню.

Рассеянный взгляд Джун долго бегал по строчкам с названиями блюд и напитков — ее мысли никак не желали сосредотачиваться на еде. В конце концов она все же заставила себя сделать выбор и, когда официант подошел к ним во второй раз, заказала салат с креветками и спаржей, брюссельскую капусту с грибами и белое вино.

Она подумала, что сегодняшний вечер дан ей в награду за долгие мучения как раз в тот момент, когда ее взгляд упал на шею Сержа. Ей показалось, что у нее ни с того ни с сего вдруг зарябило в глазах, и она моргнула, напрягая зрение. Видение не исчезло. Да это было вовсе и не видение. Сбоку на шее у Сержа краснел уродливый шрам.

Когда до Джун дошло, что она видит на самом деле, из ее груди вырвался сдавленный крик, а сознание слегка помутилось. Люди вокруг завертели головами, кое-кто вскочил с места, где-то воскликнули «человеку плохо!».

Но Джун слышала лишь приглушенный гул и видела лишь чудовищную отметину на шее любимого.

Она начала приходить в себя, только почувствовав, как ее запястья обхватили чьи-то крепкие пальцы, а в затуманенный мозг проник встревоженный голос Сержа:

— Девочка моя, все в порядке. Подумаешь, царапина… Это у нее просто вид такой. Я жив и здоров, все хорошо. Все хорошо, ты слышишь?

Джун глубоко вздохнула и посмотрела сквозь туманную пелену в глаза Сержа. Они были полны любви и беспокойства и умоляли ни о чем не тревожиться.

Какой-то человек в черных брюках и светлой рубашке подошел к их столику и протянул Джун бокал с водой.

— Выпейте, вам сразу станет полегче.

— Спасибо, — пробормотала молодая женщина, с трудом поднимая отяжелевшую руку.

Серж опередил ее — взял у незнакомца бокал, тоже поблагодарив его.

Джун опять вздохнула, окончательно оправляясь от потрясения и начиная понимать, что означает увиденный ею шрам.

— Попей.

Серж поднес к ее рту и чуть наклонил бокал. Джун сделала несколько глотков, показала жестом, что этого достаточно, потупила взгляд и притихла.

Официант, принесший воду, поинтересовался, не требуется ли еще какая-нибудь помощь.

— Джун… — Серж коснулся руки молодой женщины.

Она взглянула на официанта, вымученно улыбнулась и покачала головой.

— Нет-нет, спасибо. Все уже в порядке.

Когда официант удалился, ей нестерпимо захотелось плакать. Такого сильного потрясения она не переживала, наверное, никогда в жизни.

Сержу угрожала смертельная опасность. Совсем недавно. Судя по всему, именно поэтому он не позвонил ей в тот вечер и не давал о себе знать все последующие две с половиной недели.

Она схватила бокал с вином и сделала несколько жадных глотков. Разлившееся в груди тепло помогло немного расслабиться.

— Почему? — спросила Джун медленно. — Почему ты не позвонил мне? Ничего не рассказал?

Серж взял у нее бокал, поставил на стол и, подавшись вперед, сжал ее руки в своих.

— Умоляю, не сердись и не ругай меня. Я долго думал, сообщать тебе о своей неприятности или нет, и решил не пугать тебя, не тревожить.

— Не тревожить? — переспросила Джун, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Это называется не тревожить? Да я чуть с ума не сошла, ломая голову, в чем дело! Потеряла аппетит, желание работать, вообще жить!

Во власти сильного душевного порыва Серж сжал ее руки настолько сильно, что она опять чуть не вскрикнула.

— Мне больно!

— Ой, прости, девочка моя, — пробормотал он, торопливо разжимая пальцы и поднося руки Джун к губам. — Прости меня…

Джун с изумлением увидела, как, улыбнувшись каким-то своим мыслям, Серж бережно повернул ее кисти внутренней стороной к себе и поцеловал сначала одну, потом другую розовые ладони.

— Это правда? — спросил он, заглядывая ей глаза.

— Ты о чем? — Джун повела темной бровью.

— О том, что после моего исчезновения потеряла аппетит, желание работать, вообще жить…

Она вдруг пожалела, что так поспешно рассказала ему о своих страданиях, пережитых в те первые после его ухода дни. Теперь Серж мог возгордиться, или охладеть к ней, или… Она вдруг вспомнила, как буквально час назад сидела в лаборатории и смотрела на него как на самого порядочного и честного человека на земле. Да таким он, по сути, и был. И склонностью задирать нос или утрачивать интерес к женщине, признавшейся ему в своих чувствах, наверняка не страдает.

— Правда, — произнесла она еле слышно, избегая встречаться с ним взглядом. — Так все и было…

— Джун, детка, — прошептал он, опять целуя ее руки, — ты представить себе не можешь, как я счастлив!

Она посмотрела на него с недоверием. Но, увидев, как горят его глаза, тут же почувствовала умиротворение, какого не испытывала давным-давно, наверное с самого детства.